Опять радостныя благовѣствованія, опять извѣщенія о свободѣ, опять отозваніе назадъ, опять возвращеніе, опять голосъ веселія, опять освобожденіе отъ рабства: ангелъ бесѣдуетъ съ Дѣвою, такъ какъ и съ женою бесѣдовалъ змій. Въ мѣсяцъ шестый, говорится, посланъ бысть ангелъ Гавріилъ отъ Бога къ Дѣвѣ обрученнѣй мужеви (Лук. 1, 26-27). Гавріилъ былъ посланъ объявить всемірное спасеніе; Гавріилъ былъ посланъ, неся Адаму обѣщаніе возвращенія изъ плѣна; Гавріилъ былъ посланъ въ Дѣвѣ, чтобы измѣнить безчестіе женскаго пола въ честь; Гавріилъ былъ посланъ, чтобы приготовить чистому Жениху достойный чертогъ; Гавріилъ былъ посланъ, чтобы помолвить созданіе съ Создателемъ; Гавріилъ былъ посланъ къ одушевленному дворцу Царя ангеловъ; Гавріилъ былъ посланъ къ Дѣвѣ, обрученной Іосифу, но сберегаемой для Сына; былъ посланъ безтѣлесный рабъ къ чистой Дѣвѣ; былъ посланъ свободный отъ грѣха къ недопускающей тлѣнія; былъ посланъ свѣтильникъ, чтобъ указать на Солнце правды; было послано утро, бѣгущее впереди свѣта дня; былъ посланъ Гавріилъ, показывающій Того, Кто находится въ нѣдрахъ Отца и въ объятіяхъ Матери; былъ посланъ Гавріилъ, показывающій на Того, Кто находится на тронѣ и въ вертепѣ; былъ посланъ воинъ, вопіющій о таинствѣ Царя, — таинствѣ, познаваемомъ вѣрою, не изслѣдуемомъ излишнимъ любопытствомъ, — таинствѣ, покланяемомъ, не взвѣшиваемомъ какъ бы на вѣсахъ, — таинствѣ, исповѣдуемомъ, не измѣряемомъ. Въ мѣсяцъ шестый посланъ бысть Гавріилъ къ Дѣвѣ. О какомъ шестомъ мѣсяцѣ говорится? О какомъ? Съ какого Елисавета приняла благовѣствованіе, съ какого зачала Іоанна. Откуда это ясно? Пусть объяснитъ самъ архангелъ, говорящій Дѣвѣ: се, говоритъ онъ, Елисаветъ, южика твоя, и та зачатъ сына; и сей мѣсяцъ шестый есть ей нарицаемѣй неплоды (Лук. 1, 36). Въ мѣсяцъ шестый. Шестый мѣсяцъ зачатія Іоанна. Надлежало, чтобъ прежде пришелъ воинъ, надлежало, чтобъ прежде явился тѣлохранитель, надлежало, чтобъ сначала проложилъ путь возвѣститель Господня пришествія. Въ мѣсяцъ шестый посланъ бысть ангелъ Гавріилъ къ Дѣвѣ обрученнѣй мужеви, не вступившей въ бракъ; хотя обрученнѣй, но сохраняемой. Почему — обрученнѣй? Чтобы разбойникъ тотъ не узналъ въ скорости о таинствѣ. Что Царь придетъ съ помощію Дѣвы, лукавый зналъ, потому что и онъ самъ слышалъ слова Исаіи: се Дѣва во чревѣ зачнетъ (Ис. 7, 14); и естественно сторожилъ все въ отдѣльности, что было предсказано о Дѣвѣ, чтобы, гдѣ замѣтитъ, что исполняется это таинство, приготовить хулу. Поэтому Господь пришелъ чрезъ посредство обрученной, уже принявшей на себя обязательство. Въ мѣсяцъ шестый посланъ бысть ангелъ Гавріилъ къ Дѣвѣ обрученнѣй мужеви, емуже имя Іосифъ. Послушай, что говоритъ пророкъ объ этомъ мужѣ и Дѣвѣ. Дастся книга запечатлѣнная человѣку вѣдущему Писанія (Ис. 29, 11). Что это за книга запечатлѣнная, если, конечно, не чистая Дѣва? Отъ кого она дастся? Ясно, что отъ священниковъ. Кому она будетъ дана? Плотнику Іосифу. Этотъ Іосифъ, прежде жившій въ честномъ бракѣ и родившій сыновей, потерялъ жену и остальное время жилъ въ цѣломудріи, воспитывая дѣтей въ ученіи и наставленіи Господнемъ. Вѣдь извѣстно, что апостолъ Павелъ, придя для проповѣди и найдя одного изъ его сыновей, пишетъ, говоря: иного же отъ апостолъ не видѣхъ, токмо Іакова брата Господня (Гал. 1, 19), не какъ рожденнаго отъ Дѣвы Маріи, но — отъ Іосифа. Итакъ, какъ священники сочетали Марію съ цѣломудреннымъ Іосифомъ, и предложили ее ему, выжидая удобнаго для брака времени, то онъ, принявши, долженъ былъ сохранять Дѣву въ неповрежденности. Это пророкъ предсказалъ много ранѣе: дастся, говоритъ онъ, книга занѣчатлѣнная человѣку вѣдущему Писанія, то есть, сочетавшемуся бракомъ, и онъ скажетъ: не могу прочитать. Почему не можешь, Іосифъ? Не могу, говоритъ, прочитать, потому что книга запечатана. Для кого она сохраняется? Она сберегается въ жилище для Творца всяческихъ. Но возвратимся къ предмету. Въ мѣсяцъ шестый посланъ бысть Гавріилъ къ Дѣвѣ, конечно, получивъ таковыя приказанія. Слушай — говоритъ — ангелъ, будь слугою страшнаго таинства, послужи сокровенному чуду, Мои сострадательныя чувства понуждаютъ Меня снизойти къ разысканію заблудшаго Адама. Грѣхъ сдѣлалъ ветхимъ сотвореннаго по Моему образу, испортилъ твореніе Моихъ рукъ, помрачилъ красоту, которую Я создалъ; волкъ владѣетъ Моимъ скотомъ; райское жилище опустѣло. Древо жизни охраняется пламеннымъ мечемъ и заперто мѣсто наслажденія. Я оказываю состраданіе тому, кто подвергся нападенію, и желаю поймать врага. Я хочу, чтобъ это было скрыто отъ всѣхъ находящихся на небѣ силъ, тебѣ одному только повѣряю тайну; иди къ Дѣвѣ Маріи, отправься въ одушевленнымъ вратамъ, о которыхъ говоритъ пророкъ: преславная глаголашася о тебѣ, граде Божій (Псал. 86, 3). Отправься въ Моему раю, одаренному разумомъ; отправься въ восточному городу; отправься къ жилищу, достойному Моего Слова; отправься ко второму небу на землѣ; отправься въ легкому облаку; объяви ему о дождѣ Моего явленія; отправься къ приготовленному для меня святилищу; отправься къ чертогу Моего вочеловѣченія; отправься къ чистой брачной комнатѣ Моего плотскаго рожденія; скажи въ уши разумнаго ковчега, уготовай Мнѣ преддверіе слуха; но не приведи въ смятеніе, не разстрой души Дѣвы; со скромностью предстань ко святилищу; прежде всего воскликни къ ней голосомъ радости; скажи Маріи: радуйся, благодатная (Лук. 1, 28), чтобы Я оказалъ состраданіе къ страждущей Евѣ. Ангелъ услышалъ это и, какъ естественно, размышлялъ самъ собою: необыкновенное дѣло — превосходящее мысль слово; Страшный для херувимовъ, на Котораго не могутъ зрѣть серафимы, Непостижимый для всѣхъ ангельскихъ силъ, о какомъ возвѣщаетъ обстоятельствѣ! Объявляетъ Дѣвѣ о присутствіи въ ней Своего Лица, лучше же сказать: обѣщаетъ ей о входѣ чрезъ посредство слуха! И Осудившій Еву спѣшитъ столь много прославить ея Дочь и говоритъ: приготовь Мнѣ входы слуха! И можетъ ли чрево вмѣстить Невмѣстимаго? Поистинѣ страшное таинство! Когда ангелъ размышлялъ объ этомъ, Господь говоритъ ему: что смущаешься и изумляешься, Гавріилъ? Не былъ ли ты недавно посланъ Мною къ священнику Захаріи? Не далъ ли ты ему добрыхъ извѣстій относительно рожденія Іоанна? Не наложилъ ли ты на невѣровавшаго іерея наказанія молчаніемъ? Не осудилъ ли ты старца на лишеніе голоса? Не ты ли провозвѣстилъ, не Я ли утвердилъ? Не послѣдовало ли дѣло за твоимъ благовѣствованіемъ? Не зачала ли неплодная? Не оказала ли повиновенія утроба? Не отступила ли болѣзнь безплодія? Не убѣжало ли бездѣйствіе естества? Не есть ли теперь приносящею плодъ та, которая доселѣ не приносила плодовъ? Развѣ изнеможетъ у Меня — Творца всякъ глаголъ (Лук. 1, 37)? Итакъ, почему ты охваченъ сомнѣніемъ? Что же опять ангелъ? Господи, исцѣлить недостатки естества, превратить бурю страданій, призвать мертвенность членовъ къ животворящей силѣ, повелѣть естеству проявить силу дѣторожденія, уничтожить неплодство въ членахъ уже устарѣвшихъ, видоизмѣнить состарѣвшійся стебель въ состояніе зеленѣющаго, внезапно показать безплодную ниву матерью колосьевъ, все это — дѣло Твоего могущества, обычно совершаемое, и свидѣтельствуютъ — Сарра и послѣ нея Ревекка, и опять Анна, подчиненныя рабству тягостной болѣзни неплодія, а потомъ принявшія отъ Тебя свободу. А чтобъ родила дѣва, не вступившая въ сношеніе съ мужемъ, это — выше законовъ естества. Но и Твое пришествіе Ты возвѣщаешь Дѣвицѣ. Предѣлы неба и земли не вмѣщаютъ Тебя; и какимъ образомъ вмѣститъ Тебя дѣвическая утроба? И Господь говоритъ: какимъ образомъ вмѣстила Меня палатка Авраамова? Ангелъ говоритъ: потому что онъ владѣлъ полнотою гостепріимства. Потомъ подумай, Господи, тамъ Ты явился патріарху въ расположенной подлѣ дороги палаткѣ, и Ты, все наполняющій, прошелъ мимо. Какимъ образомъ вытерпитъ огонь божества Марія? Престолъ Твой пламенѣетъ, озаряемый сіяніемъ, и неужели Дѣва можетъ безъ ужаса носить Тебя? Да, конечно, еслибы огонь въ пустынѣ причинилъ вредъ купинѣ (Исх. гл. 3), то несомнѣнно повредило бы и Маріи Мое присутствіе; если же тотъ огонь, изображавшій явленіе съ неба божескаго огня, только оросилъ купину, а не сжегъ, то что ты могъ бы сказать объ истинѣ, нисходящей не въ пламенномъ огнѣ, но въ видѣ дождя? Тогда наконецъ, ангелъ исполнилъ повелѣнное ему, и, придя къ Дѣвѣ и войдя, воскликнулъ къ Ней, говоря: радуйся, благодатная, Господь съ Тобою (Лук. 1, 28). Уже діаволъ не противъ Тебя, потому что гдѣ прежде врагъ нанесъ рану, тамъ врачъ налагаетъ пластырь; откуда смерть получила начало нападенія, оттуда жизнь соорудила входъ жизни. Чрезъ жену разливается зло, чрезъ жену текутъ блага. Радуйся, благодатная; не стыдись, какъ виновница осужденія, потому что Ты дѣлаешься Матерью Того, Кто осудилъ. Радуйся, благодатная; радуйся, непорочная, рождающая Жениха пребывавшему во вдовствѣ міру. Радуйся, благодатная, потопившая въ утробѣ матерней смерть; радуйся, одушевленный Божій храмъ; радуйся жилище, равное по своей цѣнѣ небу и землѣ; радуйся, пространное вмѣстилище невмѣстимаго естества. При такомъ положеніи, врачъ приступаетъ къ немощнымъ, сидящимъ во тьмѣ является солнце правды, обуреваемымъ — якорь и безопасная отъ морскихъ волнъ гавань, рабамъ, непримиримо ненавидимымъ, родился Посолъ и союзъ мира, плѣнниковъ посѣтилъ Избавитель, подверженныхъ нападенію непріятелей — крѣпкій Покровъ неизреченной радости и любви. Той бо есть миръ нашъ (Ефес. 2, 14), — какъ говоритъ божественный апостолъ, — миръ, которымъ, о, если бы намъ непрестанно наслаждаться, по благодати самого Христа и Бога нашего, Которому слава во вѣки вѣковъ. Аминь.

Таинство, совершившееся въ нынѣшній день, приводитъ въ изумленіе не только человѣческіе, но и всѣ ангельскіе, высокіе умы. Недоумѣваютъ и они, какъ Богъ безначальный, необъятный, неприступный, нисшелъ до зрака рабія и сталъ человѣкомъ, не преставъ быть Богомъ и нимало неумаливъ славы Божественной? Какъ Дѣва могла вмѣстить въ пречистой утробѣ нестерпимый огнь Божества и остаться неврежденною и пребыть на вѣки Матерью Бога воплощеннаго? Такъ велико, чудно, такой Божественной премудрости исполнено это таинство благовѣщенія Архангеломъ Пресвятой Дѣвѣ и — воплощенія Сына Божія отъ Нея! Радуйтесь земнородные, радуйтесь особенно вѣрныя души христіанскія, но радуйтесь съ трепетомъ предъ величіемъ таинства, какъ обложенныя скверною грѣха; радуйтесь, но немедленно искреннимъ и живымъ, глубокимъ покаяніемъ очищайте себя благодатію Божіею отъ скверны грѣха. Возвеличите чистыми сердцами и устами Матерь Божію, возвеличенную и превознесенную надъ всѣми тварями, Ангелами и человѣками, возвеличенную Самимъ Богомъ, Творцомъ всякой твари, и помните, что таинство воплощенія и вочеловѣченія Сына Божія совершилось для нашего спасенія отъ грѣха, проклятія, праведно на насъ изреченнаго въ началѣ отъ Бога за грѣхи, и отъ смерти временной и вѣчной. Со страхомъ и радостію пріимите Господа грядущаго къ намъ водворить на землѣ, въ сердцахъ и душахъ нашихъ Царство небесное, царство правды, мира и радости въ Духѣ Святомъ (Рим. 4, 17), — и возненавидьте богоненавистный грѣхъ, злобу, нечистоту, невоздержаніе, гордость, жестокосердіе, немилосердіе, себялюбіе, плотоугодіе, всякую неправду. Христосъ для того на землю сниде, да насъ на небеса возведетъ [1]. И такъ мы, пригвоздившіеся къ землѣ пристрастіями житейскими, восклонимъ главы наши и возведемъ очи сердца нашего горѣ, на небо, куда хочетъ возвести насъ всѣхъ Господь Іисусъ Христосъ. Горѣ сердца! полно намъ пресмыкаться помыслами и сердцами по землѣ, подобно червякамъ. Правда, что черви мы ничтожные, по грѣхамъ нашимъ, хотя души наши созданы по образу Божію, который мы исказили грѣхами своими, и который намъ неотмѣнно надобно возстановить истиннымъ покаяніемъ, доколѣ мы живы; надобно, чтобы этотъ образъ Божій, какъ солнце возсіялъ въ насъ, какъ въ началѣ, когда лишь только созданы были Адамъ и Ева. На то и жизнь намъ дана; для того и продолжается еще теченіе ея; на то мы сопричислены къ Церкви Божіей и участвуемъ въ ея богослуженіяхъ, таинствахъ и постахъ. Посмотри, какъ сіяетъ образъ Приснодѣвы Богоматери! Какими дивными добродѣтелями и совершенствами! А вѣдь и Она — человѣкъ... Что возвысило Ее на такую несравненную высоту, сдѣлало Ее столь достославною и великою, высшею Херувимовъ и славнѣйшею Серафимовъ? Три величайшія добродѣтели: смиреніе, чистота и пламенная любовь къ Богу, чуждая всякой любви земной, вещной. Она Сама исповѣдуетъ, что Господь призрѣлъ на смиреніе рабы Своей (Лук. 1, 48). Возлюби и глубоко насади въ сердцѣ твоемъ и ты, христіанинъ, боголюбезное смиреніе; стяжи и ты всеусильными трудами всей жизни чистоту сердечную — постомъ, молитвами, богомысліемъ, слезами, особенно же частымъ и достойнымъ причащеніемъ святыхъ Таинъ Христовыхъ; возлюби и ты всѣмъ сердцемъ Бога, Творца и Спасителя твоего и не предпочитай ничего въ мірѣ Его святой любви; о Немъ всегда размышляи и о Его чудныхъ дѣлахъ; Имъ живи и дыши; Имъ питай душу свою; въ Него облекись; Имъ очищайся, просвѣщайся, освящайся, утверждайся, украшайся, хвались, утѣшайся; Имъ побѣждай искушенія и навѣты враговъ видимыхъ и невидимыхъ; что ни дѣлаешь, дѣлай все съ мыслію о Немъ и ради Его; гдѣ ни будешь, вездѣ будь съ Нимъ, какъ и Онъ всегда съ нами, вездѣ Сый и вся исполняяй [2]. Если такимъ образомъ возлюбишь Господа, то и въ тебѣ возвеличится Господь, и тебя возвеличитъ Господь, какъ говоритъ отъ лица Его св. Церковь: прославляющихъ Мя прославлю [3]. Возненавидь, христіанинъ, уничижи въ себѣ, истреби всякій грѣхъ и возвеличится въ тебѣ Господь славы, и ты велій будешь предъ Богомъ и людьми; возлюби смиреніе и вознесетъ тебя Господь. Аминь.